17 марта старейшему клирику Воскресенского собора г. Бреста протодиакону Георгию Лисицкому исполнилось 80 лет. 22 из них молится он у престола у престола Воскресенского собора. Молитвы о. протодиакона звучали в соборе с первого дня его основания, с первой Божественной Литургии.
ОТ ДУШИ ПОЗДРАВЛЯЕМ ДОРОГОГО БАТЮШКУ ГЕОРГИЯ С ЮБИЛЕЕМ И ЖЕЛАЕМ ЕМУ КРЕПОСТИ ДУХОВНЫХ И ТЕЛЕСНЫХ СИЛ, ЗДРАВИЯ И МИЛОСТИ БОЖИЕЙ. ПУСТЬ ГОСПОДЬ ХРАНИТ ВАС, ДОРОГОЙ ОТЕЦ ГЕОРГИЙ, ОТ ВСЯКОГО ЗЛА И ИСПОЛНИТ НА ВАС СВОЕ ОБЕТОВАНИЕ: «ЯКО НА МЯ УПОВА... И ПРОСЛАВЛЮ ЕГО, ДОЛГОТОЮ ДНЕЙ ИСПОЛНЮ ЕГО, И ЯВЛЮ ЕМУ СПАСЕНИЕ МОЕ». (Пс.90;15-16)
Об учителях православной веры и принципах жизни христианина, о работе и семье, о воспитании детей – беседа с о. Георгием нашего корреспондента.
– Батюшка, Вы родились в 1937 году в семье православного священника. Ваше детство прошло в тяжелейших условиях голодных сороковых, страшной войны и послевоенной разрухи. С какими чувствами Вы оглядываетесь на прожитую жизнь?
– Есть хорошая народная духовная песня «Житейское море», раньше ее часто пели на запричастном:
Житейское море играет волнами:
В нем радость и горе всегда перед нами…
В этих простых строках глубокий смысл. Я тоже плыл по этому морю, и в моей жизни было все: и радость, и горе. Детство действительно было настолько тяжелым, что его трудно вспоминать. Я рано лишился матери, и очень благодарен своей сестре: хотя она всего на четыре года старше меня, но, без преувеличения, заменила мне мать – вырастила, и очень многое сделала для меня в этой непростой жизни. Иногда скорби переполняли корабль моей жизни, и я думал, что он уже не выплывет. Когда я анализирую прожитую жизнь, то понимаю, что только с Божией помощью мой «корабль» не опрокинулся, и я смог дожить до 80 лет. Конечно, это серьезный возраст. Дай Бог каждому дойти до этого рубежа.
– И не просто дойти, а еще и служить!
– Да, я бесконечно благодарен Богу, что Он меня сподобил и укрепил, что я служу у Его Престола. И не где-нибудь, а здесь: в величественном Воскресенском соборе – одном из самых знаменитых храмов Белоруссии. Удивляюсь промыслу Божию! Я ведь до сих пор ощущаю себя простым деревенским хлопцем! Мой отец – священник Михаил Лисицкий – всегда служил в деревенских храмах. Я даже не могу сказать, что в такой-то деревне прошло мое детство, в такой-то – юность: отца постоянно переводили с прихода на приход, так что я «сборный», и моя родина – вся Брестская область. Окончил техникум, много работал на земле, и никогда не думал, что попаду в такой прекрасный город – Брест – чистый, красивый.
– Вы стояли у самых истоков строительства Воскресенского собора.
– Да, я был здесь с самого первого дня, со дня закладки храма. И вот, слава Богу, 7 апреля исполнится 22 года моего служения в диаконском сане.
– Непростыми, наверное, были и первые годы службы в строящемся храме?
– Хор у нас тогда только складывался, регент работала в школе учительницей и еще не могла быть на каждой службе. Бывало, батюшка даст возглас «Благословенно Царство…», а «аминь» петь некому. Приходилось мне бежать из алтаря на клирос и петь литургию. Купола над строящимся храмом еще не было – только фундамент и стены – такая огромная «чаша», и во время дождей эта чаша наполнялась водой. Если ночью шел дождь, то утром перед службой я собирал совком и выносил из храма по сто ведер воды.
Отопления, естественно, не было, и в крестильной стояла печка-буржуйка. Мы ее растопим, чтобы хотя бы немного подогреть крестильное помещение, перед тем как принесут младенца, а тяги нету – и весь дым, вся копоть возвращаются к нам. Мы с батюшкой стоим все черные, как негры, наши белые ризы тоже закоптились! Такое вот житейское море! А сейчас, слава Богу, такие прекрасные условия…
– Расскажите, батюшка, о Ваших наставниках и духовниках. Понятно, что первым учителем духовной жизни стал для Вас Ваш отец. А кого еще вы могли бы назвать вашим духовным наставником?
– В юности таким человеком был для меня отец Николай Соболевский, служивший в Покровском храме села Хмелево. Он был примером всему духовенству. Этот человек был как солнышко, появившееся после пасмурного неба. Всегда обнимет, просияет, никогда не скажет плохого слова. Даже на его лицо было приятно смотреть, – казалось, оно светится. Это был священник от Бога. Служа в тяжелое время гонений на Церковь, он никогда не снимал подрясника – во всех ситуациях – и в автобусе, и в поезде, и в учреждениях. Он даже косить шел в подряснике. Такое у него было исповедание своей веры. Ему говорили: «Батюшка, не рискуй, а то закончишь жизнь в местах отдаленных», а он только улыбался, надеялся на помощь Божию. И действительно, Господь его сохранил: он прожил долгую жизнь и сподобился чудной кончины – скончался у престола Божия: отслужил Литургию, причастился и отошел ко Господу. Конечно, каждый священник мечтает о таком конце.
Вторым моим учителем был мой двоюродный дядя – протоиерей Владимир Рункевич – отец матушки Маргариты, супруги протоиерея Евгения. У него был сын Николай – мой ровесник, и я почти вырос в их доме. Матушка Ксения, жена отца Владимира, называла меня Жоржиком. Я очень любил эту семью, это были необыкновенные люди. Отец Владимир был человеком глубокой души, очень тактичным, культурным… Удивительный батюшка. Сегодня мне его немного напоминает наш настоятель – протоиерей Владимир Корнелюк – и лицом, и характером. Недаром и имя у них одно.
Как своих учителей вспоминаю я владыку Антония (Мельникова), тогда – ректора Жировицкой семинарии, и преподавателя семинарии иеромонаха Афанасия (Кудюка), – он служил в Жировицах всего два года, а потом наши пути разошлись: в 1958 году меня забрали в армию, а его перевели в Алма-Ату – настоятелем Никольского кафедрального собора.
С большим уважением отношусь я к владыке Филарету. Однажды приехали мы в Жировицкий монастырь всей семьей – с женой, с маленькими детьми, и в этот день владыка Филарет служил в монастырском соборе с митрополитом из Франции. Мы подошли под благословение, и владыка Филарет остановил меня и начал расспрашивать – так мы познакомились. Перед планируемым рукоположением я поехал к владыке на прием. Он использовал интересный прием: посадил меня на свету, а сам сел в тени, задавал разные вопросы о жизни, обо мне. После этой беседы я стал очень уважать владыку Филарета. Считаю его великим человеком. Я благодарен Богу, что был близок с батюшкой Евгением Парфенюком. Он был мне по жизни наставник, отец, друг и брат. Я очень ценил, любил и уважал этого человека, и ставил помощь ему превыше всего остального.
Батюшка Евгений Семенюк был для меня примером служения Церкви, Богу и людям. К каждому человеку относился чутко и уважительно. Я очень ценю, люблю и уважаю отца Петра Бабича, который был моим духовником. Как дорогих учителей вспоминаю отца Симеона Костко и отца Александра Каратая – прежнего настоятеля Свято-Иоанновского храма в селе Приборово, человека удивительной простоты. Я счастливый человек, потому что сподобился жить, молиться, служить, и рядом, рука об руку, трудиться с этими замечательными людьми.
Сегодня учителем и наставником стал для меня отец Владимир Корнелюк – очень его люблю, восхищаюсь его добротой и незлобивостью – это Человек с большой буквы, настоятель на своем месте, батюшка от Бога. Он видит каждого человека в храме – от священника до пономаря, от сестры милосердия до уборщицы. Это действительно хозяин, который неустанно трудится. Этот список я мог бы продолжить. Мне посчастливилось видеть, встречаться и быть близким со многими людьми, которых я ценил, уважал, и любил. Но в целом я стараюсь не делить людей на хороших и плохих, на достойных и недостойных.
– Батюшка, зная вас давно, видя в разных ситуациях, я всегда удивлялась вашей «нравственной самодисциплине» (можно использовать такой термин?): выдержка и мягкость, спокойная доброжелательность и внутренний мир, скромность и постоянная подтянутость, которую не всегда встретишь и среди молодежи. Вряд ли все эти качества даны Вам от рождения - наверное, они воспитаны жизненным подвигом и правильной духовной жизнью. Расскажите же, пожалуйста, об основных «направляющих принципах» вашей жизни, которые принесли такие заметные духовные плоды.
– Да, действительно, в молодости я выработал для себя несколько главных правил, которым старался следовать в течение всей жизни.
Первое: люби Бога. Конечно, это – не мое открытие, но одно дело знать это умом, а другое – прийти к личному выводу, что это – самое главное. Есть еще одна заповедь: имей страх Божий, бойся Бога. На первый взгляд это кажется несовместимым – как можно одновременно любить и бояться? Но я думаю, бояться Бога – значит страшиться удалиться от Него. Ведь уходя от Господа, мы приближаемся к противоположной силе – к сатане. А это страшно. Следующее мое правило: люби и уважай свою работу. Или службу. Независимо от того, где ты работаешь – дворником, скотником, уборщиком или министром – люби свою работу. Иначе жизни не будет.
Я счастливый человек – я всегда любил свою работу, хотя работать приходилось много с самого детства: и не только в Церкви – до рукоположения у меня 40 лет «светского» стажа. Был и трактористом, и грузчиком, и сварщиком, и арматурщиком, и бетонщиком, и целину в Казахстане поднимал, потом работал мастером производственного обучения, трудился в проектном институте… Хотя работать приходилось много, я всегда шел на работу, как на праздник. С коллегами я тоже всегда был в добрых отношениях, конфликтов никогда не было. Размолвки – да, были – они неизбежны там, где есть люди, – они есть и в Церкви. Но размолвки от конфликтов отличаются тем, что они скоротечны: было и прошло, иногда что-то покажется серьезным – обидишься, разозлишься, а потом подумаешь: ну и что это даст, к чему приведет, и, слава Богу, находишь какой-то компромисс.
Третье мое правило: люби, цени и храни свою семью. Может быть, кажется несправедливым, что я ставлю любовь к работе на второе место, а к семье – на третье. На самом деле они одинаково важны. Я очень люблю работать на земле, умею делать практически любую сельскую работу. После церковной службы труд на земле – моя любимая работа. Ты остаешься наедине с природой, с землей, с Богом – можно о жизни порассуждать, можно посмотреть на небо, понаблюдать за растениями, как они растут, полюбоваться цветами – как они пахнут, у одного цветка один запах, у другого – иной. И все это Бог создал для человека!
Четвертый принцип, который я выработал для себя: Не заглядывай в чужой карман, и живи по средствам. У соседа шикарная квартира, крутая машина, сосед едет в Сочи, на Гаити, на Канары… Ну и хорошо. А ты живи на то, что ты заработал. Я всегда боялся не только кредиты брать, но даже одолжить «трешку». И своим детям, и внукам я всегда советую жить по средствам.
И, наконец, пятое правило: люби и уважай старших. Любовь к старшим выражается в том, что младшее поколение прислушивается к советам старших. Но теперь, когда я сам стал для большинства «старшим» (улыбается), то убежден, что этот совет должен быть ненавязчивым и спокойным. Я всегда такую линию веду – никогда не настаиваю, а только советую: «Если хочешь, прими мой совет, я тебе скажу, как думаю, как бы я поступил в такой ситуации, какая у тебя сложилась». Конечно, пока дети были маленькие, мог и повысить голос, и наказать – обычно лишал чего-то, что нравится ребенку, но старался не навязывать свое решение того или иного вопроса, а подвести к тому, чтобы ребенок сам выбирал, как он поступит в той или иной ситуации. Это очень ценно – ведь каждый человек сам должен отвечать за свою судьбу.
Нужно помнить, что в любой жизненной ситуации Господь дает каждому человеку несколько путей, и он должен сам выбрать по какой дороге идти… Бог, конечно, подводит, а иногда и подталкивает человека к правильному пути, но окончательный выбор человек делает сам: сам выбирает свою дорогу жизни.
Беседовала Юлия Логашёва